25 неделя беременности можно родить

По данным ВОЗ, каждые десятые роды происходят раньше срока, в мире ежегодно рождается 15 миллионов недоношенных детей. Но когда это случается с нами, мы теряемся и совершенно не знаем, что делать. Наш автор Юлия Евстигнеева рассказывает о своем опыте преждевременных родов. «Я прошла через это и знаю, это не конец, это начало: начало нового, очень сложного пути к счастью».

Каждый шаг давался с трудом. Полусогнутая, я цеплялась за перила и ползла вверх по ступеням, к детской реанимации. В боксе — светлой комнате с прозрачными стенами — среди малышей в трёх кювезах (приспособление с автоматической подачей кислорода и с поддержанием оптимальной температуры, в который помещают недоношенного новорожденного — Примеч. ред.) я сразу узнала её: во-первых, она была самая маленькая — именно так, как и должна была в моём сознании выглядеть девочка 740 граммов весом, во-вторых, моя: крошечная, красная, сморщенная, беспомощная и очень похожая на мужа.

Датчики пищали и выли в унисон моему разрывающемуся сердцу, а я держалась за кювез и не знала, чем помочь моей малышке. И почему, почему это случилось? Ведь я не этого хотела и ждала!

В ожидании

Мы с мужем мечтали о ней два года. Не могу сказать, что она не получалась, нет. Я грезила ребёнком, а врач постоянно находила предлоги не разрешать приступать к планированию. Но мне просто очень нужна была дочь, она снилась мне. За полтора года я привела в порядок анализы, прошла операцию по удалению полипа, подтянула гормональный фон и потратила невероятное количество нервов в ожидании, когда же будет можно. А потом полгода не приносящих результатов попыток.

Две полоски на тесте проявились, когда я была в отпуске за границей. Я была счастлива, а отпуск был безвозвратно потерян, потому что теперь вместо того, чтобы плавать в море, нестись на гидроскутере и пробовать экзотическую еду, я думала о том, чтобы не застудиться, не «растрясти» ребёнка и не загреметь в инфекционное отделение местной больницы. А появившаяся внезапно угроза выкидыша заставила всю семью собрать чемоданы и вернуться на родину. Но всё это было ерундой. Живот постепенно рос, угроза была позади, анализы в норме, я чувствовала себя великолепно, до декрета оставался всего месяц, а врач, делая замеры, радостно предвещала вес малышки при рождении 3700, не меньше.

У вас родилась дочь, 740 грамм

Воды потекли ровно в тот день, когда приложение моего смартфона провозгласило, что беременности «исполнилось» 25 недель. Прямо на работе, у компьютера. Я не сразу поняла, что это воды, но в душе напряглась. Отпросилась домой, а оттуда вызвала скорую. В роддом меня привезли с заметно уменьшившимся животом, и врач на осмотре спокойно провозгласил: «Выкидыш! Ничего не поделать! К вечеру родите! Забудьте, что были беременны!» Я была в состоянии шока и не верила, что это происходит со мной.

Пыталась возражать, но медсестра, стоявшая рядом, пресекла все мои попытки словами: «Вы ещё молодая. Через год другого родите».

Мне повезло, по закону всех малышей сроком более 22 недель и весом более 500 грамм должны пытаться сохранить, и если в роддоме нет оборудования и персонала для этого, роженицу обязаны отправить в другое учреждение. Меня отвезли на скорой в перинатальный центр, и я благодарна нашим городским врачам — за то, что я больше их не видела.

Что должны знать будущие мамы, у которых беременность 22 недели или больше и надвисла реальная угроза преждевременных родов? Им срочно нужны уколы дексаметазона, которые помогают раскрыть лёгкие плода. Это значительно повышает процент выживаемости недоношенных детей. В идеале надо сделать три укола с промежутком в 8-10 часов.

В перинатальном центре меня сразу же уложили на каталку, сделали УЗИ, ввели укол дексаметазона, поставили капельницу, успокоили и заверили, что будут сохранять как можно дольше. Ну а потом сделают кесарево сечение — это для того, чтобы ребёнок «не поломался» о родовые пути. Сохраняться довелось всего лишь три дня, затем повысилась температура, анализы испортились, малышка перестала стучать.

Кесарево сечение проходило в безмолвии. Только разок рениматолог спросил у врачей: «Что там по баллам?», и я услышала неутешительное: «Какие там баллы!» Не было шлепка по попке, волнующего плача ребёнка, констатации факта «у вас девочка» со всеми подробностями и даже прогнозов, что она будет жить.

В тишине кювез провезли мимо меня, попросили ни о чём не спрашивать, и только спустя несколько часов ко мне, уже в реанимацию, спустилась врач, и сквозь затуманенное от лекарств сознание я услышала: «У вас родилась дочь, 740 грамм. Сама не дышит, под ИВЛ».

Спасительное молоко

У каждого своя реакция на такое событие. Одна молодая мама после преждевременных родов около недели постоянно плакала, другая была уверена, что всё будет хорошо, и не пролила ни слезинки. Но у всех у нас есть то, что жизненно важно нашим детям — молоко.

Они недоношенные, оказались в трудной ситуации, их пичкают множеством лекарств, вместо самостоятельного дыхания — трубки, и хотя бы пища, которую им дают по капле, должна быть той, что дана природой. И это зависит от нас.

Когда через четыре часа после кесарева мне разрешили встать и покинуть реанимацию, я принялась искать моего ребенка. Доползти до нее на другой этаж было делом нелёгким, смотреть на это крошечное, не больше кукольного пупса, дитя — тяжело. Но ко мне подошла медсестра и протянула колбочку: «Сцедите сюда, пожалуйста, пару капель». Я сделала то, что просили, и увидела, как через трубочку моей дочке влили эти капли. Она даже не шелохнулась, но ведь я покормила её, покормила! «Через три часа приходите ещё на кормление», — попросила врач.

Дальше началась борьба моей дочери за жизнь, а моя — за её здоровье и сохранение молока. Муж привёз молокоотсос, каждые три часа я сцеживала по 100-150 мл молока, ребёнок из них выпивал всего несколько миллилитров, но я верила, когда-нибудь потребуется весь объём, а ещё я обязательно приложу мою малышку к груди.

Совет тем, кто родил раньше срока: сцеживаться регулярно, не жалеть себя. Для этого вставать даже ночью, именно в темное время суток вырабатывается пролактин, способствующий выработке молока.

Что это за цифра?

Мамы недоношенных детей в нашей стране сталкиваются с большим дефицитом информации. Сами же врачи говорят мало, дозировано, очень ругаются, когда спрашивают их о прогнозах, и между делом упрекают: «Вы относили ребенка только полсрока, чего вы хотите?!».

Нет, я благодарна этим людям, они настоящие труженики и делают нереально хорошее и доброе дело, а ещё все они суеверны и боятся загадывать. Но что делать мамам? С позиции своего опыта скажу:

• Самостоятельно разбираться в симптомах и датчиках. Синий цвет лица у ребёнка — повод позвать врача. Я, например, разобралась, в том, что такое ИВЛ, только через три дня, когда дочку уже перевели на другую, более лёгкую поддержку дыхания, называющуюся СИПАП. Нормальная сатурация на мониторе (датчик дыхания) должна быть в пределах 100 (эти цифры постоянно мелькают на мониторе рядом с диафрагмой дыхания), а чем лучше дышит ваш малыш сам, тем меньше поддержка: с помощью ИВЛ кислород подаётся по трубочкам прямо в лёгкие, а СИПАП равномерными толчками подаёт кислород в организм ребёнка, но дышит ребёнок уже сам. Если вас перевели с ИВЛ на СИПАП, это очень хорошо. А если на «усики» — трубочки, в которых просто воздух больше насыщен кислородом, чем тот, которым дышим мы — то можно прыгать от радости, малыш дышит сам;
• Не слушать «доброжелателей». Например, мне встретилась одна роженица, которая, узнав о моем случае, воскликнула: «Не хочу тебя пугать, но такие дети не выживают!»;
• Читать форумы. Именно те сайты, которые посвящены недоношенным детям. В них множество информации, и много похожих историй. Конечно, и там могут появиться «недоброжелатели». Я, к счастью, не встретила, а если и попадалось что-то негативное, не обращала внимание. Как себя настроишь, так всё и будет.

Второй этап

Когда риски для жизни сводятся к минимуму, недоношенного ребёнка переводят на 2 этап. Это уже не реанимация, а больница, где недоношенный набирает вес и выписывается домой. 

В том отделении, где лежала моя дочь, домой отпускали с весом 1800 грамм и более. Моя дочка перешла на 2 этап в возрасте 17 суток, к тому времени она уже дышала сама, но рядом с ней лежала трубочка с кислородом. Она весила 800 грамм и всё ещё нуждалась в кювезе. Её положили одну, без меня, около месяца мне пришлось навещать её всего два раза в неделю (увы, таковы правила больницы) и ежедневно привозить молоко. 

Врачи объясняли, что я мало чем смогу ей помочь, а места для мам есть только в общей палате с детьми (моя девочка была не готова туда переехать).

Зато каждый день с трепетом я находила её фамилию в списке и радовалась набранным граммам. Когда мне разрешили лечь с ней, она весила уже целых 1300 грамм, а когда она набрала ещё 100, я приложила её к груди.

Что мне помогло пережить разлуку с ребёнком?

• Подготовка к госпитализации. Для того, чтобы лечь с малышом, требуются анализы и флюорография (даже кормящим мамам). Вы готовитесь, и морально вам легче.
• Вязание. Недоношенные детки очень мёрзнут, и им необходимы носочки из чистой шерсти (без акрила), шапочки, а ещё вязаные игрушки-осьминожки (психологи считают, щупальца этих животных напоминают детям пуповину, таким образом малыши успокаиваются). Если вы умеете, вяжите, врачи больницы будут благодарны, а дети согреются благодаря вашей заботе.

Лежать на втором этапе тоже в какой-то степени сложно: надо выполнять все указания медсестёр, каждые три часа кормить ребёнка, а перед кормлением целый час делать различные манипуляции — подмывать, пеленать, стерилизовать молокоотсос, сцеживаться и кормить ребёнка из бутылки. Почему бутылка? Не все дети берут грудь, да и не всем разрешают грудное вскармливание, ведь на это нужны силы. 

Малыши на выхаживании — совсем не такие, как обычные новорождённые: они ослабленные, много спят, а плачут так, что их еле слышно.

Я радовалась до слёз, когда ко мне во время обеда в столовую прибежала соседка и сказала, что моя дочка громко плачет и может разбудить других детей. А ещё 2 этап — это очень долго: я лежала целый месяц, и за это время моему ребёнку сделали операцию на глаза (к сожалению, у недоношенных часто страдает зрение). 

Запастись терпением просто необходимо, но знайте, всё это временно: эти три месяца — с момента отошедших вод до выписки — казались мне кошмаром, но он прошёл и сейчас остался лишь в воспоминаниях.

Нас выписали, когда ребёнок весил почти 2 килограмма. Отставание в развитии по возрасту было в три месяца — ровно столько, сколько она не досидела в животике. Чтобы подтянуть ребёнка, в первый год я несколько раз ложилась на реабилитацию с массажами и прочими процедурами в больницу, сделала три курса массажа на дому.

Сейчас моей дочке два годика. Она весёлая, бойкая и совсем не отличается от ровесников, родившихся в срок. Она носит очки, но это такая ерунда по сравнению с тем, что далось пережить. И я знаю, мы прошли с ней через всё это, чтобы быть счастливыми – как сейчас!

Спецпроект «Рожденные раньше срока: истории и факты о недоношенных детях»

• «Недоношенность не болезнь, но требует внимания»
• Зачем недоношенному младенцу нужен осьминог
• Папа снимает, как его недоношенный сын совершает мужские поступки
• Недоношенный новорождённый ребёнок: особенности развития и ухода
• Угроза преждевременных родов по неделям: причины и признаки

Все материалы спецпроекта